Читайте в еженедельнике «SmartMoney» с

Читайте в еженедельнике «SmartMoney» статью Ксении Болецкой «Жесткий софт» с юридическим комментарием адвоката МКА «Князев и партнеры» Дмитрия ЧерепковаЧитайте в еженедельнике »SmartMoney» статью Ксении Болецкой «Жесткий софт» с юридическим комментарием адвоката МКА «Князев и партнеры» Дмитрия Черепкова Есть ли способ уйти от уголовной ответственности за использование пиратского софта Роману Богрычеву не повезло. Его осудили за то, чем спокойно занимаются компьютерщики в большинстве российских фирм, — за установку пиратского софта. Технарь еще легко отделался. Он получил в феврале полгода условно, а с июля по его статье можно будет схлопотать до шести лет. Это касается и гендиректоров компаний. Милиция занялась Богрычевым случайно, в ходе плановой проверки хозяйственной деятельности компании “Оннинен” (финский капитал), которая занимается системами тепло- и водоснабжения. Сотрудники ОБЭПа нанесли визит в офис “Оннинен” и обнаружили на компьютерах пиратские копии AutoCAD 2004 производства Autodesk, а также Windows 2000 Professional и Office Professional 2003 от Microsoft. За обновление софта в “Оннинен” отвечал инженер по обслуживанию электронного оборудования Роман Богрычев. К установке AutoCAD, как в дальнейшем выяснило следствие, он был непричастен, а вот за майкрософтовские изделия 14 февраля получил в Гагаринском районном суде Москвы приговор по статье 146 (нарушение авторских прав), часть третья. Суд установил, что Богрычев своими действиями причинил Microsoft, согласно тексту приговора, “материальный ущерб на общую сумму 413 556 руб. 17 коп., что является особо крупным размером”. Свою вину компьютерщик полностью признал. Результат: полгода условно. Шутки c пиратским софтом закончились. СТРАНА ПИРАТОВ Нашумевший в 2001 г. арест в США программиста Дмитрия Склярова еще можно было воспринимать как нечто происходящее на другой планете. Рейды управления “К” МВД по цехам производителей пиратских CD также выглядели мерой устрашения, которая “нас не касается”. Нынешние дела затрагивают интересы уже большинства компаний. Срок можно получить не то что за производство или продажу пиратского софта, а просто за его использование. Причем правоохранители вошли во вкус: количество проверок легальности программного обеспечения выросло за прошлый год примерно в 7 раз, до 550, а количество заведенных уголовных дел — в 10 раз, до 50. Потенциал роста этих показателей, судя по статистике использования в России нелицензионного софта, страшно даже представить. По данным исследовательской компании IDC, уровень пиратства в России в прошлом году составил около 80% — на 7 процентных пунктов меньше, чем три года назад, когда в стране развернулась кампания против использования нелицензионного ПО. Профессиональные борцы с пиратами из Business Software Alliance (BSA) полагают, что этого недостаточно. “Мы были бы абсолютно счастливы, если бы уровень пиратства в России снизился до 70%, — говорит директор BSA по Центральной и Восточной Европе Георг Хернлебен. — Это означало бы, что нелегальное ПО перестали использовать корпоративные пользователи”. Для производителей коммерческого ПО, которых и объединяет BSA, несознательные компании с огромным парком компьютеров — главный источник убытков, которые, несмотря на снижение уровня пиратства, продолжают расти. За 2006 г. производители софта, по данным IDC, заработали на российском рынке $1,55 млрд — на 21% больше, чем годом ранее. А потеряли $2,2 млрд — на 35% больше, чем в 2005 г. Получается, потребление ПО растет быстрее, чем снижается число нелицензионных копий. Со злостными нарушителями производители работают, как правило, не напрямую, а через ассоциации — ту же BSA или российское некоммерческое партнерство “Поставщики программных продуктов” (НП ППП). Оно борется с пиратами всех мастей — от тех, кто штампует левые диски, до лоточников, а BSA работает с конечными потребителями. По статистике НП ППП, более 80% уголовных дел по 146-й статье в 2006 г. было заведено против распространителей и только 17% — против конечных пользователей. Но, судя по динамике дел против них, вторая цифра скоро существенно вырастет. Без поддержки компаний — производителей софта такого всплеска милицейской активности, конечно, не было бы. Они собирают досье на нарушителей и консультируют МВД, как с ними бороться. “За последние пару лет правоохранительные органы научились работать по этой статье, собирать доказательную базу, привлекать экспертов, все меньше дел разваливается, не доходя до суда”, — утверждает Иоланта Каминскайте, адвокат Балтийского юридического бюро, которое обеспечивает юридическую поддержку BSA в России. Повышение эффективности налицо: если в 2005 г. только 6% проверок приводило к обвинительному приговору, то в I квартале 2007 г. — 12%. Впрочем, сами производители утверждают, что уголовные дела скорее вредят их бизнесу, чем помогают. УБЕЖДЕНИЕ И ПРИНУЖДЕНИЕ Уровень пиратства по продукции Autodesk в России, по данным московского представительства компании, составляет около 95%, по продукции Adobe — около 85%. У трех из четырех фирм в стране весь компьютерный парк или хотя бы его часть работает на нелегальной Windows. В такой ситуации карать всех нарушителей подряд означало бы просто остаться без клиентов. Поэтому разработчики предпочитают не столько наказывать компании, подозреваемые в использовании пиратского софта, сколько вести с их менеджерами просветительские беседы о рисках пиратства и поощрениях при переходе на “правильный” софт. “Кроме IT-специалистов мы разговариваем с руководителями компаний, — рассказывает директор по корпоративному лицензированию Autodesk Евгений Шихов, — ведь часто они даже не вникают в технические подробности и не представляют, что используют пиратский софт”. В агитационный набор разработчиков входят письма, плакаты, открытки и т. п. Например, месяц назад российское представительство Adobe разослало по 2500 компаниям своеобразные “черные метки” — письма на плотной черной бумаге, в которых просило получателей представить себе, “как кто-то воспользовался [вашим] добрым именем для того, чтобы продать собственные продукты и услуги худшего качества”, и предлагало требовать у продавцов “настоящий Adobe”. Летом по тем же адресам придут уже письма на красной бумаге с вопросом “Что было бы, если бы в вашей жизни не было Adobe?”. Замглавы представительства Adobe Ольга Мананникова уверена, что даже такой черно-красной кампании будет достаточно, чтобы обеспечить рост продаж. Самым активным антипиратом остается, конечно, Microsoft. По словам руководителя отдела по лицензионному обеспечению российского представительства Microsoft Сергея Алпатова, в нашей стране компания сейчас тратит на борьбу с нелегальными копиями больше, чем где либо в мире, — как из-за высокого уровня пиратства, так и из-за динамичного развития IT-рынка в России и его размеров. База Microsoft содержит данные по десяткам тысяч предприятий, их компьютерному парку и софту. Данные стекаются от дилеров компании по всей стране. Сюда же попадает информация, которую сообщают о себе компании при посещении специализированных выставок, семинаров, конференций. Все абсолютно легально, уверяет Алпатов. С помощью базы формируются списки законопослушных покупателей софта и отдельно — вызывающих подозрения. Дилеры называют их “зелеными” и “красными”. Сведения по компаниям из “красного” списка, не реагирующим на звонки и письма Microsoft, рано или поздно через юротдел компании попадают в BSA и милицию. Adobe и Autodesk пока оставляют сведения даже о самых закоренелых пиратах при себе. “Хотя, если МВД запросит у нас данные по конкретной компании, приобретала ли она у нас лицензии, мы эти сведения предоставим”, — уточняет Шихов из Autodesk. В условиях почти тотального пиратства проводить проверки и заводить уголовные дела можно только выборочно. Всех не переловят, однако попасть под раздачу может любой. КОГО БЕРЕЖЕТ МИЛИЦИЯ По данным Балтийского юридического бюро, в 2006 г. примерно в 30% случаев милиция посещала компанию после заявления BSA. Сама ассоциация получает сведения о пиратах от своих партнеров, а также из писем, которые пишут посетители ее сайта. Такие сообщения, по словам адвоката Каминскайте, часто приходят от конкурентов и бывших сотрудников фирм. Последних особенно много. Один системный администратор, к примеру, пожаловался на бывшего работодателя: тот якобы установил пиратский софт вместо того, чтобы заплатить за лицензионное ПО $25 000, да еще и заявил: “Такие деньги есть на что потратить, а тех, кто придет проверять, с лестницы спустим”. Стучат бывшие сотрудники и напрямую в органы. По такому заявлению милиция пришла с проверкой в мае прошлого года в московскую фирму “Специализированная компания «Креал»”, занимающуюся проектированием зданий и инженерными работами. В сентябре сисадмин компании Михаил Голубев был признан виновным и приговорен к штрафу, а уже этой весной компания выплатила BSA компенсацию за нарушение авторских прав Microsoft. Обида бывшего сотрудника обошлась недорого — 100 000 руб. Но по завершении неприятного процесса “Креал” потратила еще около $100 000 на закупку легальных копий операционных систем, а заодно и продуктов Adobe. Милиция, как мы видели на примере компании “Оннинен”, может найти пиратский софт и без наводки. Как полагает адвокат коллегии “Князев и партнеры” Дмитрий Черепков, теперь при проверках хоздеятельности милиция будет все чаще обращать внимание на IT-подразделения. “Нелицензионный софт — самое простое, что может найти ОБЭП, — рассуждает Черепков. — Случаи незаконного предпринимательства сейчас редки, компаний без регистрации и лицензии практически нет, а вот пиратское ПО — огромное поле для деятельности”. Пока внимание милиции и объединений разработчиков сконцентрировано вокруг не слишком больших компаний. Как объясняет председатель российского комитета BSA Жан-Поль Сорен, в крупнейшие компании антипиратам путь заказан: “Интересы таких коммерческих структур тесно связаны с правительством, а мы не хотим, чтобы нам звонили из Кремля”. В компаниях, которые уже сегодня находятся в зоне риска, руководители ищут способы избежать преследования. КАК СНИЗИТЬ РИСК “Мы пострадали потому, что вовремя не дали на лапу, — горячится топ-менеджер компании, недавно выплатившей антипиратам компенсацию в $35 000, — потому что, пока генеральный понял, чем грозит какой-то левый диск, найденный в IT-отделе, прошло несколько дней и дело уже было заведено”. Риски можно снизить и не давая взяток. Если вы не хотите попасть на карандаш к разработчикам софта, вам совершенно ни к чему, например, на разного рода выставках и семинарах заполнять анкеты с указанием количества компьютеров в вашей фирме. Лучше сами последите за действиями разработчиков. Как только в каком-нибудь городе появляется юрист, уполномоченный Microsoft, за лицензионной Windows выстраиваются очереди, рассказывает замдиректора НП ППП Анна Лавринова. Вообще, полезно приобрести хоть сколько-нибудь лицензионного ПО — тогда вы становитесь уважаемым клиентом софтверной корпорации и, случись что, можете рассчитывать, что она вас не сдаст. Можно пойти на мировую и договориться с производителями софта о выплате компенсации. Для этого требуется согласие судьи. Сами разработчики с удовольствием идут на эту процедуру, ведь для них главное — получить за свое ПО деньги. “Если вы используете пиратский софт, рано или поздно вас на этом поймают, — делится руководитель компании, которая недавно купила несколько десятков лицензий на продукцию Autodesk и Microsoft. — лучше обращать внимание на звонки от производителей, это означает, что вы уже на крючке и лучше сразу с ними договориться. Вы можете купить сначала всего несколько копий, выбить скидки, главное — дать понять, что вы идете на контакт и готовы раскошелиться”. Если дело все же раскручивается, защита строится на отсутствии умысла — из-за того самого “незнания” руководителей. Адвокат Черепков рассказал, что дело одного из его клиентов, обвиненного по 146-й, развалилось, когда выяснилось, что у компании нет штатного IT-специалиста, а установку софта производила сторонняя организация. Другие дела не доходят до суда из-за процессуальных нарушений — например, когда прокуратура привлекает ненадлежащих экспертов. Или выясняется, что компьютеры куплены с предустановленным ПО. Сейчас по 146-й проходят в основном системные администраторы, но, если доказать их вину не удается, а наличие пиратского софта в фирме установлено, отвечать придется гендиректору. Приговоры пока дают условные, но приятного в этом все равно мало. “Хочу забыть это как страшный сон, — содрогается гендиректор компании, получивший полгода условно. — Мы, не дожидаясь суда, заплатили $20 000 за лицензии и теперь такие белые, что самим тошно”. Помимо штрафов и условных приговоров есть еще такая неприятность, как изъятие компьютеров на экспертизу и хранение их затем в качестве вещдоков — это уже прямой урон бизнесу. Например, в марте после проверки были изъяты системные блоки из бухгалтерии Челябинского текстильного комбината. Милиция подозревает, что на них установлены пиратские копии Windows, “1С:Бухгалтерия”, Adobe Photoshop и т. д. Ущерб производителей софта оценен в 410 000 руб. По словам гендиректора предприятия Владимира Калиниченко, которому предъявлено обвинение, оставшаяся без базы данных бухгалтерия теперь не может оформлять заказы и начислять зарплату работникам. Короче, самый надежный способ избежать уголовного преследования — не злить софтверные корпорации, а дать им на себе заработать. Тем более что за нарушение авторских прав уже начиная с июля будут карать строже. Согласно принятым в апреле поправкам к 146-й статье, максимальный штраф увеличен с 200 000 руб. до 500 000 руб. При ущербе более чем 250 000 руб. преступление будет квалифицироваться как тяжкое (сейчас — средней тяжести) c максимальным сроком шесть лет вместо нынешних пяти и без надежды на мировое соглашение.